Татьяна Анатольевна Гаранина — знакомая незнакомка

13.03.2013 | 16:13

Татьяна Анатольевна Гаранина, зам. главы администрации Вольского муниципального района по социальным вопросам.

Корр.: — Спасибо Вам, уважаемая Татьяна Анатольевна, за согласие на встречу. Какой период своей жизни можете назвать самым счастливым?

Т.А. Гаранина: — Назвать счастливым, по традиции, свое детство не могу. Детство мое безоблачным не было. Мне исполнилось 6 лет, когда умерла мама. На руках у 30-летнего отца остались мы с 3-летним братишкой. Папа женился на женщине с двумя детьми. Через год у меня появился еще один братик, а в селе Духовницкого района прибавилась еще одна многодетная семья. Для девочки в такой семье дел хватало, если учесть, что мать – учительница, а отец – председатель колхоза. Так что я научилась мыть, стирать, полоть грядки, доить корову. Фактически я рано стала взрослой, с которой всегда был спрос. Это и сформировало мой характер.
И вот с этим нехитрым багажом сельская девчонка поехала покорять Вольск.

Корр.: — Если к сказанному Вами добавим аромат сельских закатов, звонкую тишину рассветов и тепло родной земли, то в покорении Вольска у Вас были хорошие союзники. Не правда ли?

Т.А. Гаранина: — Все равно было очень сложно даже влиться в студенческую среду школьного педучилища. Нас в группе было пять сельских девчонок. На равных с городскими не получалось. Вспоминаю первое музыкальное занятие. Когда педагог сел за пианино и заиграл, у меня от восторга перехватило дыхание: я впервые вживую слышала музыку. Материальных трудностей я, конечно, не испытывала, но и лишней копеечкой родители меня не баловали. Значит, надо было учиться на повышенную стипендию. Вообще, годы учебы в педучилище вспоминаю с благодарностью. Мою добросовестность, трудолюбие, активность заметили педагоги и старались помочь во всем, особенно директор З.А. Серова и Ю.Т. Борзых. А какой основательный запас знаний давало училище! Мне потом легко было учиться в институте!

Корр.: — Выходит, «покорение вольских вершин» шло гладко, без падений и взлетов?

Т.А. Гаранина: — Если бы! Училище получило возможность сформировать перед выпуском группу для поступления в пединститут. Я, конечно, подала заявление на филфак, но срезалась на экзаменах. Представляете – из 20 человек я одна вернулась в педучилище ни с чем. «Таня, как же так? Мы на тебя надеялись?» — такие упреки я услышала не в одном кабинете. Ну что тут скажешь? Характер. Не могла я, как другие, отдать заявление туда, где был недобор. Мне нужен был филфак, и на следующий год я поступила с успехом в Балашовский пединститут.
Не могу не вспомнить и такой случай. Все, кто учился на филфаке, знают, что такое языкознание. Это почти то же самое, что сопромат в техническом вузе. Получали зачет по языкознанию с первого захода, только купив работу.
«Не буду», — решила я для себя и засела за предмет. С моей работы профессор начал, как теперь говорят, разбор полетов. Потрясая моей тетрадкой, красной от исправлений, он заявил: «Вот за эту работу я с удовлетворением ставлю зачет, потому что она выполнена, пусть и с ошибками, но самостоятельно». Это был мне хороший урок. С тех пор я полагаюсь только на себя и свои знания.

Корр.: — И потому по карьерной лестнице Вы поднимались постепенно, но уверенно, со ступеньки на ступеньку?

Т.А. Гаранина: — Да. Судите сами: после педучилища – пионервожатая, учитель, затем – завуч базовой школы №11, инспектор управления образования. По «трупам» не шагала (шутит, — авт.). Когда Анатолий Иванович Зубрицкий предложил мне возглавить управление культуры, — всерьез растерялась. «Я в музыке не разбираюсь», — говорю ему. А он: «Музыкой занимаются специалисты. От тебя требуется другое». Отступать не в характере. Взялась и не жалею. Такая школа! Два года в культуре – это мои «университеты». Я обожаю вольскую культуру. И на всех уровнях не перестаю доказывать ее высочайший потенциал. Всегда привожу такой довод: «Дайте культуре миллион и столько же — на благоустройство. Отдача от культуры будет выше в разы!

Корр.: — Женщина во власти. Эта ситуация всегда остросюжетна.Девять лет в муниципалитете Вы отвечаете за социалку. А именно в этой сфере густо замешано администрирование с политикой. Ваш дипломатизм отмечают все. Как это Вам удается?

Т.А. Гаранина: — Недавно с восторгом смотрела телефильм о министре культуры Екатерине Алексеевне Фурцевой. Ей, как никому другому, удалось так много сделать для страны, ее культуры, потому что она умела слушать не только собеседника, но и окружающую ее аудиторию умом и сердцем. Вот и я с первых шагов уяснила для себя твердо – работа во власти требует характера. Характера, чтобы управлять, прежде всего, собой. В детстве я не имела права подвести папу (он на виду у всех в колхозе), маму («учишь других, научи сначала дочь»). Сейчас меня дисциплинирует должность. Я не могу позволить себе чего-то не знать в своей отрасли, каким-то вопросом не владеть. Зубрицкий научил меня многому. И теперь разбуди меня среди ночи (он так наставлял) – я расскажу о ситуации в любом учреждении культуры, в школах, детсадах, у медиков. За эти годы у нас сложилась четкая система поступательного развития социальной сферы. Проблем, конечно, хватает, не все удается. Но мы работаем и идем в одном направлении – вперед, а не назад. Никто не станет отрицать возросший уровень культурного облуживания населения. Вспомним хотя бы театрализованные представления в Дни города, большие концерты по красным датам. Сегодня я могу с уверенностью сказать, что управления культуры, здравоохранения и образования на подъеме. Новый толчок к творчеству дало Послание Президента.

Корр.: — Красивая, успешная женщина у всех на виду. Это
всегда — повод для судов-пересудов… Вас это коснулось?

Т.А. Гаранина: — Нелепо было бы это отрицать. Но я для себя давно определила строгие рамки поведения и не отступаю от них. У меня же в крови немецкая педантичность (моя мама по национальности — немка). Во всем – орднунг, т.е. порядок и дисциплина. Вы не поверите, но плохие люди меня просто обходят. В Вольске, наверное, помнят о провокации со взяткой в роддоме. Так до Л. А. Соколовской целую неделю «обрабатывали» меня. Приходил интеллигентный человек с интересными творческими предложениями. После одного прямого, откровенного объяснения джентльмен исчез и больше не появлялся.
А единственный любимый мужчина у меня — сын Илюша. Ему 12 лет. Мы с ним друзья. Смотрю, как заботится он обо мне, как старается ничем меня не огорчать, я испытываю двойственное чувство. С одной стороны, грустно, что у него, как и у меня, нет беззаботного детства, — еще один такой маленький «старичок». А с другой, — радуюсь, что есть у сына в характере стержень, в жизни он не пропадет.

 

Комментарии (0)